Музыкально-педагогическое училище имени Октябрьской революции
ДОКЛАД
на методических чтениях учебных заведений Моссовета
Тема: Пути развития слуха на уроках теории музыки
Преп. Муз. пед.
училища им. Октябрьской революции
Ю. Н. БЫЧКОВ
1963
Задача
музыкального училища состоит в том, чтобы готовить квалифицированных
специалистов в области искусства. Квалифицированность того или иного музыканта
определяется не только его чисто специальными навыками и знаниями, степенью
владения инструментом, техникой и т.д., но и его культурой. Работник
музыкального искусства должен иметь некоторое знакомство с литературой, с
другими видами искусства, с общей историей, с историей музыки – все это
определяет его кругозор, создает предпосылки к сравнительно быстрому развитию.
Но есть особая область культуры, необходимая для музыканта – это культура
слуха.
Любой
музыкант – композитор, исполнитель, музыковед – должен иметь развитый
музыкальный слух. Развитие слуха происходит, прежде всего, в процессе живой
музыкальной практики, т.е. (в рамках училища) в классах по специальности, в
ансамблях, при игре в оркестре. Чем богаче, разнообразнее эта практика, тем
более развитии слух.
Наряду с
этим работа над слухом происходит на уроках сольфеджио. Сольфеджио – не
единственный курс, который развивает слуховые навыки учащихся, и роль его не
следует преувеличивать. Но, вместе с тем, значение курса сольфеджио очень
велико, так как здесь дается систематизация и углубление уже накопленных
навыков, а система разнообразных упражнений, различных форм работы способствует
приобретению учащимися новых, ранее не известных им слуховых навыков.
Слух
призваны развивать и теоретические предметы, которые входят в программу
училища. У них есть, конечно, своя
особая задача. Их назначение – дать учащимся комплекс теоретических знаний,
объяснить основные закономерности строения музыкальной речи, музыкальной
композиции. Но все теоретические предметы – теория, гармония, анализ – только
тогда выполнят свое назначение, когда их материал, их содержание будут в
какой-то степени освоены учащимися и в слуховом отношении. Иначе весь
теоретический курс становится не нужным, он теряет всякий смысл.
Таким
образом, теоретические предметы и сольфеджио имеют некоторые общие задачи, что
требует тесной взаимосвязи между ними. Прежде всего
встает вопрос о планировании занятий по этим предметам. Планы теоретических
предметов должны быть тесно связаны с планом работы по сольфеджио, должны быть
составлены таким образом, чтобы, с одной стороны, не страдала систематичность
изучения теории, и, с другой стороны, были учтены особенности развития слуха,
который, к сожалению, развивается не по предписаниям учебника теории музыки.
Найти оптимальное решение этого вопроса очень трудно и потому порою его
попросту обходят. Страдает при этом предмет более трудный и более сложный для
педагога, т. е. сольфеджио.
В
педагогической практике приходится встречаться с двумя крайностями. Одна из них
– сольфеджио и теория ведутся разными педагогами, которые не устанавливают
между собою контакта, каждый работает по своему плану, не заботясь о том, что
делается в параллельном курсе. Пример тому – планы для 1-го курса в музыкальном
училище им. Октябрьской революции. На уроках сольфеджио особые диатонические
лады и транспозиция даются в конце сентября – в начале октября, а в классе
теории – в конце полугодия. Ясно, что по таким планам заниматься нельзя, они
только мешают нормально проводить занятия.
Другая
крайность – полное подчинение одного курса другому. Обычно теория,
теоретические предметы подчиняют себя сольфеджио.
Такая
картина наблюдается, к сожалению, на отделении народных инструментов, где по
установившейся традиции в планах по сольфеджио попросту предписывается
следовать курсу теории музыки. Сейчас мы пытаемся изменить такое положение,
стремимся к тому, чтобы план работы был подлинным руководством для педагога,
помогая ему в учебном процессе, но не являлся лишь формально составленной
отпиской.
Занятия по
теоретическим предметам и сольфеджио должен вести, как правило, один педагог (особенно
важно придерживаться этого правила на первых курсах, пока проходится музграмота, элементарная теория музыки, первая гармония). В
таком случае педагог может восполнить недостатки планирования, хотя вряд ли
сумеет избавиться от некоторой стихийности учебного процесса. Поручать ведение
параллельных курсов одному преподавателю следует еще и потому, что в этом
случае можно более рационально распределять время между теорией и сольфеджио.
Например, часть урока теории можно отдать под диктант и, наоборот, на уроках
сольфеджио иногда выделить время для выработки у учащихся навыков,
предусмотренных программой по теории музыки. Это приведет к большему
разнообразию занятий и, следовательно, к меньшей утомляемости учащихся.
В курсе
элементарной теории музыки (не говоря уже о музграмоте)
не только допустима, но может быть необходима, такая система преподнесения
нового материала, когда он дается в неразрывной связи с сольфеджио. Например, после самых первых
сведений по теме «3 вида минора» можно проиграть гаммы, показать какие-либо
примеры из музыкальной литературы и тут же заставить учащихся пропеть гаммы
целиком или отдельные тетрахорды. Не следует смущаться тем
обстоятельством, что все это сразу может не получиться достаточно чисто и
уверенно, - в дальнейшем работа над слуховым освоение гамм, лада продолжится в
классе сольфеджио, а углубление теоретических знаний, выработка навыков
построения, определения гаммы, лада произойдет на уроках теории – важно, чтобы
тот или иной вариант минора был для ученика с самого начала не голой схемой, не
пустой теоретической формулой, а реальной слуховой данностью. Только
так, апеллируя к слуху, к музыкальности учащихся можно воспитать в них интерес
к теории музыки.
Таким
образом, мы перешли к основной части доклада, посвященной вопросу о развитии
слуха на уроках теории музыки.
Пение на
уроках теории – первая и, вероятно, самая важная часть воспитания слуха, так
как в пении учащиеся активно интонируют те или иные звуковые
последовательности. Объем теоретического материала, который может быть
преподнесен как бы в форме сольфеджио, довольно-таки велик. Сюда можно
отнести интервалы, большую часть аккордов, изучаемых в курсе теории (как в
ладу, например, тритоны с разрешением, так и вне лада).
В пении
можно изучать гаммы мажора, минора, особых диатонических ладов и т. д.,
некоторые метроритмические явления (например, нота с точкой, синкопа).
Предвосхищая
курс сольфеджио, где изучение хроматизма начинается гораздо позже, нежели в
теории музыки, можно на уроках теории петь хроматические вспомогательные,
отрывки хроматической гаммы, сопровождая пение гармонической поддержкой на
рояле.
Особо
следует сказать о таких упражнениях, которые, по существу, не имеют места на
уроке сольфеджио, например, целотонная гамма, гамма
тон-полутон. Нужно, чтобы и такие разделы теории музыки в какой-то степени
осваивались слухом учащихся. Уделяя пению некоторое время на уроках теории,
нельзя, конечно, увлекаться этим, необходимо соблюдать определенную меру. Никак
нельзя допускать, чтобы урок теории превратился в сольфеджио.
Другая форма
работы над развитием слуха на уроках теории музыки – иллюстрация. Любые
сведения теоретического характера должны быть проиллюстрированы. Интервал,
трезвучие, гамма и прочее должны прозвучать на уроке, причем не только в
схематическом, отвлеченном от реальной музыки виде, но и в примерах из
музыкальной литературы. При этом следует обращать внимание учащихся на выразительность
тех или иных элементов музыкальной речи (например, особая выразительность
мелодической кварты, большой септимы, выразительность консонанса, диссонанса и
т. п.). Иллюстрироваться должны, по существу, все разделы курса теории музыки.
Причем многое из того, что предлагается здесь вниманию учащихся, выходит за
рамки сольфеджио. Например, в курсе теории происходит знакомство с большим количеством аккордов, нежели на
уроках сольфеджио (позже аналогичное явление будет наблюдаться в изучении
гармонии). На уроках сольфеджио мы не имеем дела с квинтолями,
септолями и тому подобными явлениями; их нужно
показать, проиграть учащимся на теории. Или модуляции. В сольфеджио она
появится только через год-полтора после того, как о ней дается первоначальное
понятие. Думается, что полезно показать некоторые произведения с модуляциями,
заставить учащихся активно вслушаться в них, определяя момент перехода из
тональности в другую тональность, устанавливая факт модуляции или её
отсутствие.
Особенно
интересно можно иллюстрировать заключительные разделы курса, те, где речь идет
о мелодии, о фактуре произведения. Хотя учащиеся уже знают о существовании
гомофонного и полифонического склада, тем не менее, еще раз рассказать им об
этом, лишний раз показать произведения, отличающиеся друг от друга типом
изложения, дело не лишнее. В курсе теории многие вещи воспринимаются несколько
иначе, нежели в курсе музыкальной литературы.
Иллюстрация,
которая дается на уроках теории, может быть как чисто слуховая, т. е. без
показа учащимся нот произведения, так и с привлечением нотного материала. Уже с
первых курсов училища необходимо приучать студентов к слежению по нотам за
исполняемой музыкой. Эта простая, не требующая особых усилий привычка, помогает
развитию внутреннего слуха, приводит (в совокупности со всеми другими приемами
развития слуха) к умению внутренне слышать написанное.
Вслед за
музыкальной иллюстрацией идет слуховой анализ.
Это одна из
основных форм работы на уроках сольфеджио. На уроках теории музыки слуховой
анализ может быть использован несколько иначе. Совсем не обязательно
ограничиваться только интервалами, аккордами и гаммами. Учащиеся могут
анализировать на слух мелодию, фактуру музыкального произведения и многое
другое. В основном, всё, что получает музыкальную иллюстрацию, должно
затем проходиться в слуховом анализе.
Особо
следует сказать о выборе материала для иллюстрации и слухового анализа. Ясно,
что он должен быть разнообразным и высоко художественным. Нельзя брать первое,
что попадается под руку, необходимо отбирать определенные примеры
как из народного творчества, так и из музыки композиторов-классиков и советских
композиторов. У нас в училище, с целью облегчить преподавателям эту форму
работы составляется хрестоматия, рекомендательный список по различным разделам
теории музыки.
И, наконец,
о последней форме работы над развитием слуха на уроках теории музыки – об игре
на фортепиано. Любой человек внутренне слышит только то, что много раз ему
приходилось слышать реально, физически. В этом смысле роль игры на фортепиано
незаменима. Играя гаммы, интервалы, аккорды, делая разрешения тритонов,
характерных интервалов и прочее, студент
училища всё это делает своим личным слуховым багажом, всё это становится
достоянием его слуха. Роль игры на фортепиано в курсе теории этим не
ограничивается. Если с 1-го курса учащийся привыкает выполнять у рояля те или
иные теоретические задания, ему в дальнейшем гораздо легче будет даваться игра
гармонических последовательностей. Кроме того, близкое знакомство с клавиатурой
рояля часто помогает избежать многих ошибок и при выполнении устных и
письменных заданий в самом курсе теории (например, при построении гамм
гармонических и мелодических ладов). Что касается выбора упражнений в игре, то
они достаточно подробно разработаны в
задачнике Хвостенко, и каждый педагог может им пользоваться.
Таким
образом, на уроках теории музыки можно и должно в определенной мере применять
такие формы работы, которые развивают не только теоретическое мышление
учащихся, но дают также некоторый материал для развития их слуха. Эти формы
работы суть следующие: пение, музыкальная иллюстрация, слуховой анализ, игра на
фортепиано. Умело используя их, педагог не нанесет
ущерба усвоению курса теории музыки, но, напротив, упрочит знания своих
учащихся, подкрепит их музыкально-слуховым опытом.
