В лекции намечаются задачи курса "Введение в музыкознание", определяется место музыкознания в музыкальной культуре и в системе научного знания, рассматривается структура музыковедческой науки и ее отношение к музыкальной практике.

Печатается в соответствии с решением редакционно-издательского Совета РАМ им. Гнесиных.

ISBV 5 - 8269 - 009 - 1 © Бычков Юрий Николаевич, 1999.

Цель курса "Введение в музыкознание" - ввести студентов-музыковедов в избранную ими область научной и практической деятельности, дать общее представление о музыкознании как разветвленной системе знаний, отражающей богатый и многообразный мир музыкального искусства и сопряженных с ним областей культуры.

Основные задачи курса сводятся, во-первых, к определению места и функций музыкознания в музыкальной культуре, во-вторых, к определению его целей, задач, предметов исследования и, в-третьих, к рассмотрению форм и методов музыковедческой деятельности.

Музыковедение - это наука о совокупности явлений музыкальной культуры. Оно выступает как форма ее самосознания и тем самым как фактор ее существования и дальнейшего развития (1). Оно "порождено потребностями как самого музыкального искусства, так и общества, ... обслуживает музыкальное искусство, осмысляет его и направляет его развитие на благо общества" (2).

Одним из центральных для музыкознания является вопрос о его соотношении с музыкальной практикой. С одной стороны, музыкознание отражает практическую музыкальную деятельность и ее продукты, выполняет по отношению к ним познавательную функцию. Музыкознание осмысливает природу музыкального искусства, его роль в культуре и в жизни общества. Отражая системный характер своего объекта, само оно является системой знаний о музыке, рассматривает функции музыкального искусства, его содержание и форму, процессы его функционирования и исторического развития. Различаются также ракурсы рассмотрения, которые могут иметь собственно исторический характер, будучи направлены на конкретный художественный материал, и обобщенно-теоретический характер, будучи направленными на выявление глубинных закономерностей музыкального искусства. Предметом музыковедческих исследований может быть как музыка прежних эпох, так и современное искусство. Последнее обстоятельство особенно важно: обращаясь к актуальным вопросам развития музыкальной культуры, музыкознание участвует в процессах культурного строительства.

Активная творческая роль музыкознания проявляется в том, что оно способствует формированию художественных ориентаций музыкантов, определению целей, построению программ их деятельности. Тем самым музыкознание выполняет регулирующую функцию в развитии музыкальной культуры, оно воздействует на различные формы музыкальной деятельности и процессы музыкальной коммуникации.

Крайне важно выделить и рассмотреть творческую функцию музыкознания, его воздействие на деятельность композитора. Об этом убедительно пишет К. Дальхаус. Вопреки преобладающему мнению об отставании музыкальной теории от практики, о ее вторичной роли в процессах развития музыкального искусства он утверждает, что даже "нормативные теории не всегда запаздывают и формулируются на основе консервативных взглядов". Подтверждая данное положение историческим материалом, Дальхаус пишет, что в XV и XVI столетиях, например, "теория шла впереди композиторской практики, требовала строжайшего регулирования диссонанса". В музыкальном развитии теория выполняет роль "не бледного отражения прошедшей практики, но является также подготовкой будущей". Обращаясь к музыке ХХ века, Дальхаус напоминает о том, что "в историческом процессе, который от додекафонии через серийную музыку вел к алеаторике, взаимно переходили друг в друга теория, нацеленная на практику, и практика, которая была основана на теории". В качестве итога своих рассуждений К. Дальхаус выдвигает следующее положение. "Теория, как определяющий момент музыкального сознания, есть часть практики. От эксплицитной (внешне выраженной) теории ... можно отличать имплицитную (включенную в практику) теорию, содержащуюся в музыкальной речи и письме. Чем более скрытой остается имплицитная теория, тем более действенной она оказывается" (3).

Иначе говоря, существует не только мысль о музыке, но и мысль в музыке, особого рода теоретическое мышление, проявляющееся в построении художественной ткани произведения. Первоначально входя в структуру композиторской деятельности, оно со временем отделяется от нее, формируя тем самым теоретическое мышление в собственном смысле слова. Но нередки и такие случаи, когда теоретическая мысль опережает процессы создания музыки, активно вмешивается в процессы художественного творчества, ставит перед ним новые задачи, участвует в построении систем музыкального языка.

Приведем ряд исторических примеров.

Вместе с тем не следует забывать, что результаты музыкально-теоретических разработок только тогда приобретают подлинно творческий характер, когда они отвечают эстетическим требованиям. Алгебра теории требует проверки и одобрения живым ощущением гармонии, выразительностью получаемых звуковых результатов. В сфере музыкального искусства остается в силе основной закон познания - критерием истины является практика. В нашем случае - художественная практика, проверяющая и оценивающая результаты теоретических изысканий реакцией слушателей музыки, активной позицией исполнителей, включающих музыку того или иного композитора в свой репертуар, общественным резонансом, который вызывает музыкальное творчество, исторической устойчивостью его оценок.

Существенную роль играет музыкознание в процессе воспитания музыкантов-профессионалов, вводя их в мир музыки, в многообразие ее жанров и стилей. Оно способствует освоению композиторской техники, закладывает основы формирования языка композитора (6). Исполнителю оно дает навыки прочтения нотного текста, способствует созданию интерпретации музыкального произведения, адекватному пониманию его стиля (это особенно существенно в отношении музыки отдаленных от нас исторических эпох).

Неоценима роль музыкознания в сохранении музыкально-исторических ценностей, в открытии забытых произведений, в расшифровке старинных рукописей, в обеспечении исполнительского репертуара. Специальные разделы музыкознания исследуют акустику музыкальных инструментов (способствуя прогрессу в их производстве), исполнительский аппарат музыкантов (что весьма существенно для педагогического процесса), дают психологическое и художественно-эстетическое обеспечение исполнительской деятельности.

Велика роль музыкознания и в воспитании слушателей музыки, в приобщении к музыке широких слоев населения. В отношении слушателей музыкознание выполняет разъяснительную и просветительскую функции.

Определяющую роль играет музыкознание в музыкальной педагогике, формируя ее цели и задачи, предлагая ей теоретический и исторический материал и испытывая, с другой стороны, ее плодотворное воздействие в плане построения непротиворечивой, внутренне логичной и ориентированной на усвоение учащимися системы знаний о музыке и различных видах музыкальной деятельности.

Управляющее воздействие на процессы развития музыкальной культуры музыкознание осуществляет на основе выполнения им прогностической функции, путем экстраполяции постигнутых закономерностей на будущее. Это позволяет музыкознанию стать основой управленческой деятельности в области музыкальной культуры, давать ей четкие научные ориентиры, вырабатывать методы анализа происходящих в музыкальной культуре процессов и тем самым определять мероприятия государства и общественных организаций по распространению и пропаганде музыкального искусства, по обеспечению его функционирования в обществе в целом и в различных его слоях.

С другой стороны, нужно отметить относительную самостоятельность музыкознания. Оно имеет свою систему взглядов и категорий, особый научный аппарат, специфическую терминологию, наконец, свою логику развития. Известным своеобразием отличаются и методы музыковедческой работы, призванные освоить специфический художественный материал, не во всем совпадающее с другими видами искусства духовное содержание.

Прежде чем обратиться к непосредственному рассмотрению структуры музыкознания, остановимся на формирующих ее факторах.

Под субъективной обусловленностью структуры музыкознания мы понимаем, во-первых, состояние музыковедческой науки, степень овладения ею своим объектом - музыкальной культурой в ее целостности и внутреннем разнообразии, формами существования и функционирования музыкального искусства. Во-вторых, к субъективным факторам музыкознания относятся его связи с другими научными дисциплинами, включенность музыкознания в совокупный научный процесс, овладение методами смежных научных дисциплин. Наконец, следует сказать, что развитие музыковедческой (как и всякой другой) науки зависит от одаренности и таланта ученых, от способа их мышления, то есть определяется личностными факторами.

Немалую роль в развитии музыкознания играют сложившиеся в нем научные школы и традиции. По отношению к отдельному исследователю это некоторая объективная данность, в рамках которой он должен действовать, хотя и может выбирать позицию, которая представляется ему наиболее верной. В отношении к музыкальной реальности существование различных научных школ и направлений выступает как субъективный момент познания.

Систематическая часть музыкознания, по Г. Адлеру, опирается на историческую и включает в себя три раздела: а) собственно спекулятивную музыкальную теорию, б) музыкальную эстетику и в) музыкальную педагогику. К новым (для того времени) областям систематического музыкознания Адлер относит сравнительное музыкознание. Подобно историческому, систематическое музыкознание включает в себя ряд вспомогательных дисциплин, среди которых ориентированные на исследование музыкальных явлений разделы акустики и математики, физиологии и психологии, общей логики, грамматики, метрики, поэтики.

В качестве вспомогательной дисциплины для музыкальной педагогики выступает общая педагогика.

Что касается методов музыкознания, то Г. Адлер указывает на их зависимость от природы исследуемого материала. Как и исследователи природы, считает Г. Адлер, историки искусства использует преимущественно индуктивный метод (9).

В рамках данной лекции невозможно рассмотреть другие труды, в которых в форме "Введения в музыкознание" анализируется его структура и тем самым выражаются представления авторов о содержании музыковедческой науки (11). Укажем лишь на две работы, отличающиеся, на наш взгляд, известным своеобразием. Одна из них (работа А. Веллека) рассматривает практически все вопросы так называемого систематического музыкознания под углом зрения музыкальной психологии и эстетики (12). Другая интересна участием крупнейших европейских музыковедов - Т. Кнайфа, Х. де ла Мот Хубер, Х. П Райнеке и К. Дальхауса, под редакцией которого вышла книга (13). В ней рассматриваются, в основном в методологическом плане, природные, психологические, теоретические, эстетические и социологические основы музыки.

Предлагая на следующих страницах свою версию структуры музыкознания, мы исходим из того, что она формируется на ряде оснований и потому не может быть линейно выстроена. Кроме того, необходимо отметить, что проведение четких границ между отдельными дисциплинами и разделами музыкознания не всегда возможно по причине их частого переплетения между собой.

Другой аспект различения областей музыкознания определяется их целями и назначением. В этом плане могут быть выделены: а) музыкальная наука, призванная дать описание и объяснение музыкальным феноменам; б) критика и публицистика, нацеленные на конкретные объекты музыкальной культуры, прямо вмешивающиеся в музыкальную жизнь, в процессы развития музыкального искусства; в) музыкальная педагогика, призванная обеспечить постоянное воспроизведение музыкальной культуры в обществе, готовящая людей к тем или иным формам музыкальной деятельности.

Наконец, музыкознание дифференцируется по методам работы, по способам осмысления культурно-исторического материала. В данном разрезе в нем могут быть выделены "островки дискурсии" (выражение В. Розина), то есть такая область научной деятельности, в которой преодолевается опора на непосредственные данные созерцания и новое знание получается путем сопоставления и анализа ранее полученных или принятых научных положений. Дискурсия в области музыкознания состоит в том, что на основе избранных аксиом строятся теоретические модели определенных областей предметного мира музыки.

Это и есть систематическое (теоретическое) музыкознание, призванное объяснить и обосновать музыкальные феномены. Современное теоретическое музыкознание может рассматриваться как достаточно развитая область науки, но все еще далекая от необходимой на данном этапе полноты и логической взаимосвязи компонентов. Так, например, при относительной изученности вопросов музыкального языка и музыкальной формы, теоретическое музыкознание явно отстает в изучении проблем исполнительской деятельности. Недостаточно изучены закономерности функционирования и развития музыкальной культуры. Остается недостаточно высокой степень дискурсивности знания: музыковедческие рассуждения часто требуют наглядности, включения непосредственного опыта, подтверждения мысли живым примером. А это выходит за рамки теоретической деятельности в собственном смысле слова.

Другая область музыкознания связана с изучением конкретных явлений, с опорой на непосредственно данные музыкальные факты. К этой области относится прежде всего историческое музыкознание, а также анализ музыкальных произведений.

Из сказанного вытекает принципиальная особенность исторического описания - сочетание в нем синхронического и диахронического подходов.

Синхронический подход (или метод) предполагает рассмотрение музыкально-исторических фактов, совпадающих во времени. Диахронический подход - это изучение явлений музыкальной культуры в их историческом развитии. Синхронический и диахронический методы анализа музыкально-исторического материала должны быть тесно скоординированы и дополнять друг друга: речь идет, как мы уже писали выше, о развитии единого сложного объекта.

Соотношение синхронического и диахронического подходов проецируется на соотношение теоретического и исторического знания. Представления и теоретические знания, полученные в результате вневременного среза состояния музыкальной культуры, могут быть с известной долей допущения применены к анализу иного исторического материала. В результате такого рода практической проверки исходные теоретические знания приобретают характер универсальных категорий, доказывающих свою действенность при рассмотрении различных этапов развития музыкальной культуры, отдельных ее сторон и явлений. Но чем более общими становятся те или иные категории, тем более абстрактный характер они приобретают. Это требует их конкретизации и уточнения при обращении к определенному историческому материалу.

Содержание последних абзацев приводит нас к выводу, что расчленение музыкознания на историческую и систематическую (теоретическую) ветви имеет относительный характер. Историческое и теоретическое знания взаимопроникают и взаимообусловливают друг друга. Систематическое музыкознание является, с одной стороны, концентрацией исторического знания, выводом из него, а с другой стороны, базой, логическим и методологическим основанием для исторических исследований. (Теория должна быть "разлита" в истории.) Подлинная историческая наука немыслима без теоретических оснований. Что касается теоретического знания, то оно требует к себе исторического подхода и сохраняет истинность лишь в применении к той предметной области, из которой оно выведено. Любые формы экстраполяции теоретического знания требуют проверки конкретными историческими и аналитическими исследованиями.

Вместе с тем следует еще раз подчеркнуть объективную обусловленность и необходимость исторического и теоретического подходов к музыкальной реальности. Исторический и логический методы вытекают из самой действительности, которая, с одной стороны, является нам в конкретных исторических и эмпирических формах, а с другой стороны, опирается в своем существовании и развитии на глубинные (сущностные) закономерности. В субъективном плане это приводит к тому, что любое историческое исследование проводится на основе тех или иных теоретических представлений, которые, в свою очередь, являются логическим обобщением исторических данных.

Отношения, подобные отношениям теоретического и исторического знания, воспроизводятся и между другими разделами музыкознания, что позволяет говорить о существовании в нем фундаментальных и прикладных разделов. К фундаментальным областям музыкознания (музыкальная наука) следует отнести такие его разделы, в задачу которых входит: а)постижение сущности музыки как вида искусства (философия музыки, музыкальная эстетика); б)познание законов развития музыкальной культуры, функций, содержания и формы музыкального искусства, его языка; в)рассмотрение конкретных путей развития музыкального искусства вo всем богатстве его исторического развертывания.

К прикладным разделам музыкознания относятся конкретные музыкально-социологические исследования, музыкальная критика и публицистика, педагогика (14).

Прикладные функции выполняют так же исследования, связанные с применением музыки на производстве, в медицинских целях и пр. Каждый из прикладных разделов музыкознания выполняет особую функцию в музыкальной культуре и в жизни общества. Они обеспечивают конкретный вид музыкальной деятельности (например, воздействуют на композиторское творчество или исполнительский процесс, участвуют в воспитании музыкального слушателя). Для каждого из них характерны особые методы, язык и стиль изложения (15).

На фундаментальные и прикладные разделы членятся многие области музыкознания. Так, например, обстоит дело в музыкальной социологии, которая, с одной стороны, осмысливает ключевые для понимания происходящих в обществе культурных процессов вопросы, а с другой стороны, занимается конкретными социологическими исследованиями, анализирует художественные вкусы различных слоев населения, их музыкальное поведение, музыкальную жизнь в целом, что может быть использовано при планировании концертной работы, в аудиовизуальном производстве, в проведении культурной политики. Еще один пример внутреннего расчленения музыкознания - область музыкального языка. Наряду с дисциплинами, рассматривающими его природу и глубинные закономерности, музыкознание включает в себя и такие разделы, которые направлены на обучение музыкальной грамоте, освоение композиторской техники, воспитание культурного слушателя музыки.

Особую область музыкознания составляют дисциплины, отражающие его связи с другими областями науки. К ним, в частности, относятся такие разделы теоретического музыкознания как музыкальные акустика, психология, семиотика, социология. Их включение в структуру нашей науки обусловлено применением специфических методов, позволяющих видеть те грани музыкальной реальности, которые не могут быть выявлены при использовании обычных музыковедческих методов.

Так музыкальная акустика - наука, рассматривающая музыкальные феномены с точки зрения точной физической теории, оперирующая количественными данными (что не типично для других областей музыкознания), использующая в связи с этим математический аппарат. В состав данной дисциплины входят также разделы, опирающиеся на естественно-научные данные о природе и свойствах музыкального слуха, о механизмах звукового восприятия.

Иные методы работы и иной предмет имеет музыкальная психология - дисциплина сугубо гуманитарного плана, охватывающая практически все стороны музыкальной культуры. В ее орбиту входит рассмотрение самых разнообразных аспектов музыкальной деятельности: вопросов восприятия и исполнения музыки, психологии музыкального мышления и творчества, вопросов музыкальной коммуникации, психологических аспектов музыкальной педагогики и многих других. Не случайна поэтому уже упоминавшаяся нами может быть и спорная, но по-своему смелая попытка немецкого исследователя А. Веллека дать систематическое изложение вопросов теоретического музыкознания с позиций психологической науки.

Одна из многообещающих и относительно молодых областей музыкознания - музыкальная семиотика, наука о знаковых системах в применении к музыке. Методы этой науки позволили по-новому взглянуть на природу выразительных средств музыки, сопоставить их с иными языковыми системами и тем самым лучше понять специфику музыки как вида искусства. Правда, на пути применения семиотического научного аппарата при анализе музыкального языка возникли определенные трудности, связанные, прежде всего, с невозможностью однозначно выделить исходные музыкально-выразительные элементы, а также с принципиальной их многозначностью и смысловой неопределенностью. Это привело к тому, что после периода излишне радужных надежд, связанных с возможностью получения принципиально новых знаний о музыке, в музыковедческой среде наступило известное падение интереса к семиотическим методам. Думается, что это временное явление. Выход из создавшейся ситуации следует, вероятно, искать в более смелом и свободном толковании данных семиотики, в преодолении свойственных ей предрассудков, в поиске принципиально новых решений, учитывающих специфику музыкального мышления.

Все более актуальной для музыкальной практики становится музыкальная информатика - дисциплина, опирающаяся на новейшие достижения электронной техники и воздействующая как на процессы музыкального творчества и исполнительства, так и - потенциально - на музыкальную педагогику. Несомненно, что в перспективе методы информатики сыграют важную роль в музыковедческих исследованиях и позволят получить точные научные данные во многих областях знания о музыке, в которых в настоящее время мы вынуждены ограничиваться лишь приблизительными, а порою и интуитивно полученными сведениями.

На грани исторического и теоретического музыкознания лежит музыкальная социология, предмет которой определяется применением социологических методов к анализу явлений музыкальной культуры. Музыкальная социология анализирует, с одной стороны, принципиальные вопросы функционирования музыки в обществе, а с другой стороны - музыкальную жизнь (основной предмет этой науки), применяя конкретно-социологические методы. Они позволяют, в частности, получить относительно точные, допускающие статистическую (в частности на ЭВМ) обработку количественные данные о состоянии музыкальной культуры, что может служить надежным ориентиром для понимания происходящих в ней процессов и управления ими.

Отдельные области музыкознания не просто используют методы смежных научных дисциплин, но по существу входят в них или имеют с ними пересекающиеся поля интересов. Таковы, в частности, музыкальная фольклористика и этномузыкология, занимающиеся, соответственно, лишь определенными сторонами народного творчества, лишь теми сторонами быта и культуры народов, которые связаны с музыкой. Но предмет этих музыковедческих дисциплин может быть до конца понят только в органическом единстве с другими сторонами народного творчества, во всей системе народной жизни, что и обусловливает пограничный характер этих областей знания.

Другой пример такого рода - музыкальная терапия. Ее задача - изучение возможностей медицинского воздействия музыки на психику человека, на его общее состояние. Серьезные научные достижения в этой области возможны на пути глубокого изучения механизмов воздействия музыкального искусства, понимания природы "музыкального языка" и особенностей его функционирования. Музыкальная терапия является поэтому такой областью "пограничного" знания, которая может активно стимулировать развитие ряда фундаментальных разделов музыкознания. Вместе с тем каждому должно быть ясно, что вопросами применения музыки в лечебных целях могут заниматься только профессиональные медики, под руководством которых свой вклад в благородное дело укрепления здоровья людей призваны внести музыканты.

Как и всякая развитая и глубоко дифференцированная наука, музыкознание нуждается в ряде вспомогательных дисциплин, назначение которых - обеспечить продуктивную деятельность музыковедов в основных научных областях. К таковым относится прежде всего музыкальная библиография, призванная быть своего рода лоцманом в бескрайнем море литературы о музыке. Выявление, отбор, описание и систематизация рукописных материалов и печатных изданий, составление каталогов, списков, указателей, обзоров литературы по той или иной научной тематике способствуют оптимальной организации научной деятельности, экономии времени исследователей. Аналогичную роль для музыкознания и музыкальной практики выполняют родственные библиографии по методам работы нотография и дискография.

Более сложные задачи стоят перед музыкальным источниковедением - научной дисциплиной, описывающей и систематизирующей источники по вопросам развития музыкальной культуры, не только письменные (ноты, переписка, воспоминания, документы государственных учреждений и общественных организаций, периодическая печать), но и материальные (музыкальные инструменты), изобразительные и пр. Функции источниковедения не сводятся к собиранию и описанию исторических источников. Оно призвано также разрабатывать методику их изучения и использования, исключающую получение недостоверной информации и ее некорректную трактовку.

Крайне важную роль в повседневной музыкальной жизни играют музыкальных словари и справочники, обслуживающие как музыкантов-профессионалов, так и любителей музыки. Что же касается научной деятельности, то она требует самых разнообразных, тщательно составленных и информационно богатых изданий такого рода. Теорией и практикой составления информационных изданий занимается особый раздел музыкознания - музыкальная лексикография.

Иные, более непосредственно связанные с исследовательской работой задачи, стоят перед музыкальной лексикологией - дисциплиной, пока еще не вполне сформировавшейся, но абсолютно необходимой для дальнейшего развития музыкознания, для придания ему подлинно научного статуса. Функции этой дисциплины - рассмотрение музыкальной терминологии, возможных границ использования музыкально-теоретических понятий, их исторической жизни и изменчивости. Конечно, такого рода требования ставит перед собой любой исследователь, серьезно изучающий ту или иную область музыкальной культуры. Но это не исключает специализированной лексикологической деятельности, призванной обеспечить точность музыковедческого мышления (там, где она необходима) и тем самым - культуру музыковедческого труда.

1. Медушевский В. В. Какая наука нужна музыкальной культуре // Сов. музыка, 1977, № 12. - С. 78.

2. Рагс Ю. Н. О функциях музыкального критика // Методологические вопросы теоретического музыкознания / Тр. ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 22. - М., 1975. - С. 37.

3. Dahlhaus C. Musiktheorie // Einfuerung in die systematische Musikwissenschaft. Hrsg. von C. Dahlhaus. - Koeln: Musikverlag Hans Gerig, cop. 1971. - S. 125-126.

4. Danielou A. Traite de musicologie compare. - Paris: Hermann, 1959. - P. 69-72.

5. Ульянич В. Компьютерная музыка и освоение новой художественно-выразительной среды в музыкальном искусстве: Автореф. дис. ... канд. искусствоведения. - М., 1997.

6. Цуккерман В. О теоретическом музыкознании // Советская музыка, 1956, № 4. - С. 75.

7. Рагс Ю. О функциях музыкального критика // Методологические вопросы теоретического музыкознания. Труды ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 22. - М., 1975, с. 48.

8. Рыжкин И.Я. Введение в эстетическую проблематику музыкознания: Учебное пособие по курсу "Введение в специальность" / ГМПИ им. Гнесиных. - М., 1979 - С. 62-63.

9. Adler G. Umfang, Methode und Ziel der Musikwissenschaft // Viertelyahrsschrift fuer Musikwissenschaft. - 1 (1885). - S. 5-20.

10. Haydon G. Introduction to Musicology. - Charel Hill: The University of North Carolina Press, cop.1941. - XIII, 329 p.

12. Wellek A. Musikpsychologie und Musikaesthetik: Grundriss der Systematischen Musikwissenschaften. - Frankfurt am Main: Akademische Verlagsgesellschaft, 1963. - XV, S.391.

13. Einfuerung in die systematische Musikwissenschaft / Hrgb. von C. Dahlhaus. - Koeln: Musikverlag Hans Gerig, cop. 1971. / Musik-Taschen-Buecher. Theoretica. - Bd. 10.

14. Несколько иную систематизацию областей прикладного музыковедения дает Т. Курышева в статье “Что такое прикладное музыковедение?” (Муз. академия, 1993, № 4, с. 160-163). Она выделяет в нем три блока (просветительство и пропаганда; критика и журналистика; редактура и распространение музыки) и указывает на различные формы осуществления этих видов деятельности.

15. Медушевский В., с. 84.

Богоявленский С. Советское теоретическое музыкознание (1941-1966) // Вопросы теории и эстетики музыки. - Вып. 6 - 7. - Л.: Музыка, 1967.

Дальхауc К. Музыкознание как социальная система // Сов. музыка. - 1988, № 3. - С. 109-116.

Келдыш Ю. Музыковедение // Музыкальная энциклопедия: Т. 3. - М.: Сов. энциклопедия, 1976.

Назайкинский Е. О системе музыкально-теоретических дисциплин // Проблемы образования и воспитания в музыкальном вузе / Моск. гос. консерватория им. П. И. Чайковского. - М., 1978.

Сохор А. Музыка // Муз. энциклопедия. Т. 3. - М.: Сов. энциклопедия, 1976. - Кол. 730-751.